Как хочется порой поиздеваться,
Над тем, кто меньше нас и кто слабей.
Величием и силой упиваться,
Доказывать, насколько мы сильней.
Они не могут сделать нам плохого
И будут дальше ластиться у ног.
Они сильнее нас духовно -
Перед соблазном устоять никто не смог.
Подумаешь - разок. Воторой. И третий.
Ведь им ни капельки, наверное, не больно?
Но истина ужасная в ответе звучит вот так:
Нельзя вести себя настолько вольно.
Несчастные глаза, шерсти клочки,
И алые кровавые потоки.
А мы ведём себя, как дурачки...
Подумайте, насколько мы жестоки!

Одиночество порой лучший друг.
Одиночество порой злейший враг.
Одиночество порой обитель мук,
Одиночество - бездонный овраг.
Одиночество - небесный спаситель.
Одиночество - тёмный посланник.
Одиночество - мой повелитель,
Иногда же потерянный странник.
Одиночество - создание Богов.
Одиночество ниспослано нам свыше.
Одиночество - удел не дураков,
Но лишь тех, кто духовно их выше.
Одиночество сильнее всего.
Ничего не стоит умереть от скуки.
Одиночество - именно то,
Когда некому скрасить наши муки.

Хотелось бы мне раствориться в любви,
В танце надежды кружиться.
Доверить кому-то мечты свои
И с ним навсегда сплотиться.
Хотелось испытывать страх и почёт
Пред ним, пред любимым, навеки.
А время течёт, любви не даёт,
Лишь дрожат мои веки...
От бессилья опустятся руки мои,
Слеза по щеке скатилась.
Я разрушила все надежды свои,
Я со всем уж смирилась.
Гнев выжег дотла весь страх, всё безделье,
Я снова иду вперёд.
Меня там ждёт опять новоселье,
Меня туда боль ведёт.

Я одна в ночи танцую
С улыбкой смерти на губах.
Где-то лошади гарцуют,
Звёзды светят в облаках.
Ты затянут в этот танец
Словно в омут с головой,
Надо мной кружит посланец,
Ну а ты ещё с другой.
Чёрный ворон каркнул громко,
Рассекая тьму ночи.
Шепчет на ухо негромко
Мне - "Не бойся, не кричи..."
Я послушаюсь безвольно,
Он стремительной стрелой
Улетит, а я довольно
Рассмеюсь в тиши глухой.
Ты попятишься неловко,
Слыша звук моих шагов,
Дверца заскрипит негромко,
Выдав всех моих врагов.
Мы опять, мы снова вместе
Будем биться с ними днём.
Ну а после, в этом месте,
Победив, вдвоём споём,
Что предательству нет места
В этом мире, снова нашем.
Только из того же теса
Будет слеплена она же.
Я опять одна танцую,
Ну а ты опять с другой,
Снова эту тьму ночную
Рассечёт, начавшись, бой.

Спасти и умереть, скажи, кто не мечтает?
Ведь все готовы жизню свою отдать
За тех, кто нежную любовь в душе рождает,
За тех, кого готов всё время ждать.
Пусть ты умрёшь, пусть тело и душа
Не будут больше вместе, воедино.
Пусть сердце пламенем гореть не будет больше никогда,
Пусть проиграешь с смертью поединок,
Зато умрёшь героем, жизнь отдав
За тех, чьей смерти допустить не можешь.
И пусть иного мира уж удав
Ведёт тебя туда, где стать ты духом сможешь.
А что потом? Возможно ничего.
Никто не знает, что ждёт нас после смерти.
Одного лишь ясно - больше никого
Ты не увидишь в этой круговерти.
Умрёшь, ничуть не пожалев об этом,
Ведь лучше это, чем взять и замереть.
Пусть это будет лишь твоим секретом
Ведь можно за любовь и умереть.

Сопротивляться больше нету сил.
Лишь  сердце на свободу так и рвётся...
Что ж, зря меня ты так боготворил,
Хотя, к тебе, возможно, то вернётся.
Надеюсь, стану я ночною вьюгой,
Чтоб можно было песни петь в ночи,
Чтоб можно было стать твоей подругой.
Давай я буду петь, а ты молчи.
ХолОдно ты блеская в темноте
Пленил меня собой, обворожил.
Всё дело тут, пожалуй, в простоте,
Подумаешь, что мало ты прожил!
Ведь главное не то, каким ты был,
А то, каким сейчас ты стал, каким ты будешь.
А также то, как сильно свою жизнь любил.
Надеюсь, что меня ты не забудешь...
Пусть станешь месяцем, и что - мне наплевать!
Возможно, стану я морской звездою...
Но мы всегда друг друга будем дополнять,
Пускай зимой ты станешь, я - весною.
Надеюсь, что любовь благословить
Опустятся с небес наши хранители
И смогут нам великий дар вручить,
Что станем вместе страсти повелители...
А дальше будем вместе танцевать,
Поэзию рождая в мыслях стихоплётов.
Попробуем то чувство страсти возрождать,
Чтоб опускались ружья, пулемёты.
Вернём покой и счастье в души смертных
Своею плотью, что не существует.
Покажем им все домыслы бессмертных,
Докажем, что любой из нас ревнует.
И дело не в притворстве, нет, ничуть.
Любовь гнездится и в твоей душе.
Просто пока она решила вдруг заснуть,
А я зато любила вот уже...

Холодная далёкая луна
В ночном смолисто-чёрном небосводе.
Я Бога всё молю о непогоде,
Чтоб не была она видна.
Я комнату на ключ вновь запираю
И жду, пока зловещий свет луны
Тихонько прокрадётся в мои сны,
А после в ожиданьи замираю.
И вот процесс пошёл - уж слышен вой.
Но ждать меня в лесу никто не будет,
Лишь сердце человечьи чувства не забудет.
Я не из стаи - я изгой.
Волк-одиночка иль вервольф, да как хотите.
Нет разницы в пустых словах моих.
Попрячьте по домам своих родных,
Да и углы квартир, пожалуй, осветите.
Инстинкт волков рвёт душу на куски -
Так хочется не только крови, но и мяса.
Я обезумела, не вынести мне мыслей пляса.
Воля зажата словно бы в тиски.
Азарт погони, бой за место в стае
Хочу почувствовать и я, но безуспешно.
Я вою на луну потешно,
Ведь я, не как они, я не такая.
Я не могу нещадно убивать,
Как делают они, а так хотелось.
Хотя бы обращение успелось.
Другое же приложится, я буду ждать.
На этот раз всё хуже - я гуляла.
А раньше из дому совсем не выходила.
Что ж, радует, что жертв предупредила
И никого я убивать не стала.
Но дальше будет всё ужасней и страшнее,
Я чувствую, что на луну мой вой
Окрепнет, будет первый бой.
Добыча первая, и голос мой звучит важнее.
А там уже и стая, может, лидерство.
И жизнь опасной проклятой собаки.
Потери, смерти, ужасающие драки,
Над мне подобными, волками, предводительство.
Хоть я, волчица, своего уже добилась,
Но грустно всё же как-то, одиноко.
Во мне сидит людская жизнь глубоко.
Как жаль... Но я совсем переменилась.

© твой весёлый клоун*